Обостренное чувство времени, связь прошлого с современным культурным процессом, на который Бенуа смотрел не со стороны, а как непосредственный участник, стремящийся «разными средствами воздействовать на общество, пробудить в нем желаемое отношение к искусству» сделало текст публицистически направленным, формирующим ответную позицию адресата, усилив тем самым его культуросозидательный смысл.
Считая заслугу выполненной товарищем работы чрезвычайной («Он первый расчистил авгиевы конюшни нашей живописи и дал руководящую нить, с которой не рискуешь сбиться с пути…») С. Дягилев, откликнувшийся на появление «Истории русской живописи в XIX веке» большой статьей, одновременно подчеркивал, что в «книге, увлекательной как повесть», автор оказался излишне экспансивен, сняв различие между позицией, которую вправе занимать полемист, и позицией историка, «хотя отлично осознавая, что пишет не ряд «скурильных» этюдов для единомышленников, а книгу о русской живописи для многочисленных читателей».
«Критикой, опрокинутой в прошлое», называет книгу А.Н. Бенуа Р.С. Кауфман.
Не только полемическая заостренность книги против всего, что, по мнению А. Бенуа, препятствовало высокой художественности, сделали изложение материала субъективным и эмоциональным. Бенуа был сторонником педантично-сухого, сугубо рационалистического подхода к искусству, с которым связывал «черствость» ученого-профессионала. и признавался: «В своем творчестве и лишен холодного расчета; я нуждаюсь в некотором горении. Вот почему нельзя от меня требовать какой-либо выдержанности».
Итак, в соответствии с целевым назначением (информировать общество о состоянии и значимости русской живописи, особенностях развития и месте в мировом художественном наследии, а также воздействовать, убеждая в истинности предложенных оценок и мнений) и в соответствии с выдвинутой концепцией, Бенуа сам демонстрирует такое отношение к живописи, которое состоит в искании красоты и поэзии, заключенных в картине, в выявлении близости ее творца и действительности, в пристальном внимании к становлению творческой личности, определяющей поступательное движение всей истории искусства. Автор делает предметом особого внимания отношения между обществом и искусством, обществом и творцом, так как именно в этих отношениях видит причину «русского пути» живописи, и облекает размышления в форму развернутого очерка, адресованного и с большой степенью субъективности.
«Введение», оформленное как первая глава книги, по сути репрезентирует ее всю, представляя собой компактное рассуждение дедуктивного характера с интригующим тезисом: «судьба русского искусства и в частности живописи престранная». Построение аргументации выявляет через ряд вопросов, на которые отвечает текст:
«Отчего же… силачи и храбрецы, в общем, не дали ничего яркого, решительного, окончательного и цельного, а вся их деятельность свелось к чему-то в конце концов недосказанному, серому и вялому, представляющему громадный интерес для нас, так как мы способны под непривлекательной корой открыть драгоценное для нас, затерянное, поломанное и загрязненное, но являющемуся для западных исследователей и ценителей чем-то столь неутешительным, что до сих пор русская школа не добилась, подобно русской литературе, заслуженного почета и любви? Откуда же та кора, которая сковывала и душила у нас даже самых сильных? Откуда такое блуждание самых смелых, такой хаос намерений, желаний, такое коверканье часто недоразвитых способностей?
Важная информация:
Культ мертвых и домашние божества
Духи предков назывались у римлян манами - чистыми, добрыми духами. В этом названии было больше лести, чем, чем действительной веры в доброту душ умерших, которые во все времена и у всех народов вызывали страх. Каждая семья чтила души собс ...
Племенное сознание или общественная связь
Чтобы увидеть отмечен ли интерес бретонцев к самосознанию хотя бы частично расизмом, я поднял материалы всех интервью которые я провел ранее и отметил все упоминания слов "раса", "расизм" или "корни" (слово к ...
Искусство Византии
Римский император Максенций, захватив власть, стремился стать единоличным правителем огромной империи. Константин, император Галлии и Британии, пошел на Максенция войной. Не уверенный в исходе предстоящего сражения, Константин ждал знамен ...
Навигация