В 1655 г. Рембрандт пишет полотно «Освежеванный бык». Тем самым в портретной галерее европейской живописи появляется фигура, не имеющая аналогов.
Жестокость выставленного напоказ таит в себе скандальное намерение автора — ввести в изображение потребность в субъекте. Быть может, впервые в западном искусстве живопись обретает запах.
Живопись пахнет; она наконец ощущает себя такой, какой представлялась перед тем, как исчезнуть, раствориться в изобразительности, определившей ее функцию и значение.
В традиционной теории искусства выпячивание материальной субстанции и обнажение приема всегда считалось покушением на нравственные и эстетические ценности. Зримый красочный материал сводит живопись к раскрашиванию — точно так же, как она сводит духовную сущность образа к материальности тела.
«Рембрандт окунает кисть в собственные испражнения». Это безапелляционное суждение одного из современников Рембрандта соразмерно вопросу, поставленному автором «Освежеванного быка» перед изобразительной живописью своего времени. Во всяком случае, данный комментарий явно амбивалентен: в нем присутствуют и материя, и запах.
Во всех оценках творчества Рембрандта, как положительных, так и отрицательных, на первый план всегда выступает скандальный характер его живописи. Когда Дидро говорит о «Ганимеде», что тот «отвратителен», что «страх ослабил сфинктер его мочевого пузыря»3, то его мнение ничем принципиально не отличается от суждений современников Рембрандта, упрекавших художника в нетрадиционном использовании линий и пропорций. Об этом, например, с необычайной проницательностью писал через шесть лет после смерти Рембрандта Я. фон Сандрарт: « .Он не боялся оспаривать наши законы искусства и противоречить им, игнорируя анатомию и пропорции человеческого тела».
Против течения. Именно так можно определить смысл его труда. С этой точки зрения «Освежеванный бык» представляет собой необычайно значимое для его творчества произведение. Впрочем, если рассматривать эту картину по законам эволюционной логики, призванной упорядочить путь художника, то картина эта — явно не на месте. В истории искусства ей скорее следовало бы отвести место, предшествующее знаменитым рембрандтовским портретам. Подтверждением тому служат «Лекции Королевской академии» Андре Фелибьена (1667): «Тот, кто рисует живых животных, вызывает более уважения, чем тот, кто изображает мертвую и лишенную движения натуру; а так как человек есть самое совершенное творение Господа на земле, то очевидно также, что тот, кто, изображая человеческие фигуры, берет на себя функцию имитатора Бога, во многом превосходит всех остальных».
Но что тогда сказать о художнике, который после стольких созданных им портретов рисует быка? И к тому же освежеванного?
В 1655 г. Рембрандту более не нужно было доказывать свои достоинства живописца, а потому создание «кухонного» натюрморта в том же году, в каком были написаны и «Купальщица», и «Титус за чтением», и «Иосиф и жена Потифара», дает материал для размышлений.
Немногие комментаторы пожелали услышать вопрос, поставленный, причем весьма резко, данным натюрмортом — возможно, потому, что в противном случае им пришлось бы искать ответ на него во всем творчестве Рембрандта.
Между тем это был основополагающий вопрос — о соотношении между процессом создания живописного полотна и его результатом, вопрос провокативный, помещающий сам живописный акт на пересечении этики и эстетики. Разумеется, Рембрандт не писал картин, лишенных изобразительных образов, но его метод письма в конечном счете опрокидывает привычные ценности изображения, отрицая пресловутое тождество между искусством и изящным вкусом.
В глазах большинства своих современников Рембрандт действительно выглядел живописцем уродства, и это его восприятие эхом отзовется еще в ХIX в., в суждении Эжена Фромантена: «Художник, влюбленный в красоту, он, однако, придавал земным вещам оболочку весьма уродливую».
«Уродство» Рембрандта — не продукт реалистического замысла, но скорее результат практики, противостоящей миссии «классического» художника изображать прекрасное. И потому сюжет «Быка» оказался необычайно плодотворным для осуществления подобной цели — не столько даже благодаря «модели», которую зритель «вычисляет» в мертвой натуре, изображенной на картине, сколько благодаря эффекту возвращения, который создает картина, тематически повторяющая сюжет, уже встречавшийся в «Уроке анатомии доктора Тульпа», — сюжет отверстого, вспоротого тела.
Важная информация:
Джорджо Вазари
Вазари, Джорджо (Vasari, Giorgio) (1511–1574), итальянский живописец, архитектор и писатель эпохи маньеризма.
Родился в Ареццо 30 июля 1511.
Около 1524 уехал во Флоренцию, где работал в мастерских Андреа дель Сарто и Микеланджело.
Посл ...
Настенная живопись и рельефы
Настенное изображение является важнейшим элементом древнеегипетской культуры. Выполненные в гробницах росписи и рельефы выступали как бы «двойником» действительности. Изображенные на стенах сцены повседневной жизни служили гарантией того, ...
Многобожие Египетской религии
По всей видимости, в Египте не было единой религии. В каждом доме и городе был собственный пантеон богов. Но Великий пантеон богов в разных формах почитали везде. Эннеада - изначальная девятка богов, древнейшая известная нам космогоническ ...
Навигация